"Багряные рассветы" (10. Притяжение)

      Тэхён всегда считал, что поцелуй — это слишком личное и гораздо более сокровенное, чем просто секс. Потому что в последнем случае действуют инстинкты — так задумано природой, чтобы человечество не вымерло. А вот губы к губам — это уже прикосновение души. И после пережитого в пятнадцать лет омега буквально заблокировал в себе потребность в такого рода взаимодействии с кем-либо.

      Чонгук всё ещё держит лицо Тэхёна в ладонях, когда невесомо касается самой желанной части его тела, о которой так долго мечтал. Нежно и трепетно согревает дыханием, потом слегка отстраняется, считывая реакцию омеги, который так и стоит с закрытыми глазами, и припадает вновь, но уже более настойчиво и страстно, проникнув языком чуть глубже. Втягивает нижнюю губу, а затем переходит на верхнюю, распаляя его своими действиями.

      У Тэхёна подкашиваются ноги от взрыва эмоций и избытка ощущений, которые бурным потоком обрушиваются на него. Он много раз представлял, как Чонгук его целует, но то, что чувствует сейчас, не идёт ни в какое сравнение. И все страхи как-то разом рассыпаются, оседая пеплом, а на их место приходит нечто удивительное и даже волшебное. Тэхён совершенно в этом не опытен, но тело реагирует само: губы двигаются в унисон, а язык кружит вокруг чужого, вызывая у альфы нетерпеливый стон, от которого возбуждение болезненной волной закручивается узлом внизу живота, а мурашки прокатываются стихийным табуном.

      До дрожи в коленях.И сбившегося дыхания.

      Омегу трясёт от таких горячих взаимодействий, отчего Чонгук всё же нехотя отстраняется и крепко его обнимает, позволяя спрятать лицо в районе шеи и вдохнуть наконец такой родной и любимый аромат кардамона.

      — Тише-тише… — ласково шепчет альфа, поглаживая его по спине. — Всё хорошо. Я никогда тебя не обижу, слышишь? Никогда!

      И Тэхён нерешительно обнимает в ответ, прижимаясь ещё сильнее, а потом сам тянется за вторым поцелуем, растворяясь в нём без остатка. Пальцы в волосах и множество прикосновений губ перерастают во что-то неистовое и прекрасное. Они теряются во времени и пространстве, отдавая друг другу всё накопленное за месяцы разлуки и бесконечной тоски.

      Прерывает всё это безумие неожиданный звонок в дверь. Чонгук отстраняется и сразу же ревностно спрашивает:

      — Ты кого-то ждёшь?

      — К-курьера, — сбивчиво поясняет омега и улыбается, после чего всё же принимает заказ своего ужина и щёлкает замком.

      Стоит весь такой разрумяненный, с каким-то ошалевшим взглядом и прижимает к себе бумажный пакет, не в силах комментировать произошедшее. Альфа подходит к нему и протягивает руку, коснувшись его щеки. И Тэхён непроизвольно ластится к ней, судорожно вздыхая и жмурясь от долгожданных прикосновений.

      — Может, мы всё же переместимся из коридора куда-нибудь? — тихо спрашивает Чонгук, забирая у него пакет.

      Сидят на крохотной кухне в тишине и смотрят друг на друга. Оказывается, можно много чего сказать без единого слова, лаская красноречивым взглядом. Альфа даёт ему время всё осмыслить и ждёт, когда успокоится бешено колотящееся сердце, готовое буквально выскочить из груди. Только уловив более спокойное дыхание, берёт его ладонь в свою, подносит к губам и целует пальцы, не нарушая зрительного контакта. Ему много чего сейчас хочется сделать, но понимает: торопиться ни в коем случае нельзя. Главное, что Тэхён к себе подпустил и не прогнал.

      — Мне нужно время, — шепчет омега, нарушая затянувшееся молчание. — Возможно, больше, чем ты предполагаешь.

      — Я согласен на любые твои условия, — говорит Чонгук и сразу же осекается. — Нет, не так… У нас не контракт, поэтому выразился неправильно. — Он тоже заметно нервничает, несмотря на всю свою видимую непоколебимость. — Я очень хочу настоящих отношений, чтобы красиво ухаживать, приглашать на свидания, заботиться… И буду счастлив, если ты согласишься стать моей парой.

      — Жизнь меня к такому не готовила, — растерянно отвечает Тэхён.

      — Меня, знаешь ли, тоже. — Он качает головой. — Вот так и встретились два одиночества: первый — по альфам, а второй — фригидный чайлдфри.

      — Звучит как насмешка судьбы, — робко улыбается.

      — Как же я по тебе соскучился! — признаётся Чонгук. — Спасибо, что не прогнал.

      — Кажется, у меня не было шансов, — обречённо вздыхает Тэхён. — И я тоже очень тосковал. — Бросает на него печальный взгляд. — Как-то пытался со всем этим справиться, но выходило скверно.

      — Сегодня я встречался с Чимином, — неожиданно произносит альфа. — Очень забавный у тебя друг.

      — Только не говори, что это он надоумил сюда прийти! — возмущается омега.

      — Этого я и сам хотел с того самого дня, как тебя выписали. Но Чимин мне тогда многое объяснил про твоё состояние и время, которое необходимо, чтобы злость и обида хоть чуть-чуть улеглись. Пришлось запастись терпением.

      — То есть вы не единожды встречались? — ошарашенно уточняет Тэхён.

      — Трижды. И ещё созванивались периодически. Не смотри на меня так! Я бы сошёл с ума, не зная, что с тобой происходит и всё ли в порядке, — искренне делится с ним Чонгук. — Не ругайся с ним: он действительно хороший друг.

      — Маленький предатель, — беззлобно бормочет омега.

      — Не переживай! Ничего лишнего Чимин не говорил, — сразу же его успокаивает альфа. — У меня непреодолимое желание повторить то, что было в коридоре. — Смотрит умоляюще.

      — Честно говоря, у меня тоже, — смущённо признаётся Тэхён.

      И как-то так само собой получается, что они оказываются уже в комнате, где проводят на кровати несколько часов, бесконечно целуясь. Чонгук не позволяет себе лишнего и даже не пытается его раздеть, хотя возбуждение зашкаливает. Но близость, которая сейчас между ними, для него настолько значимая и ценная, что и никакой секс не нужен.

      — Какой же ты вкусный, — горячо шепчет альфа, касаясь губами его уха. — Обожаю всего тебя!

      Тэхён выгибается навстречу и несдержанно стонет от таких чувственных прикосновений. У него уже окончательно онемели губы от всего этого безумия, но и сам не может оторваться, наслаждаясь каждым поцелуем снова и снова. Когда язык кружит по шее, он впивается Чонгуку в плечи, останавливая.

      — Прости, я немного увлёкся, — отстраняясь, виновато говорит альфа. — Очень сложно себя контролировать.

      — Разделишь со мной ужин, который доставил курьер? — пытаясь сбавить градус напряжения, с улыбкой предлагает Тэхён.

      Сидят на кухне, таская палочками еду из одной тарелки, и разговаривают до самого рассвета. Багряные лучи озаряют небольшое помещение, играя красным золотом на стенах и счастливых лицах. Оба задумчиво смотрят в окно, мысленно отмечая, что это уже похоже на некий знак в их непростом жизненном пути.

      — Как там мальчики? — спустя время интересуется омега, сонно зевая в кулак.

      — Очень по тебе скучают. Как раз хотел предложить на днях погулять вместе с ними, — озвучивает свои планы Чонгук.

      — Они вообще в курсе, что произошло? — Этот вопрос Тэхён не мог не задать.

      — Чонсу не знает, а Чондэ оказался очень проницательным. У нас был серьёзный разговор, который мне тоже на многое открыл глаза, — признаётся альфа. — За это время я немало работал над собой и очень старался уделять сыновьям максимум внимания. Недавно мы ездили в Саппоро, катались на сноубордах, правда, постоянно ловили себя на мысли, что нам тебя очень не хватает.

      — Весьма похвально, что ты стараешься меняться, — тепло кивает омега. — Я тоже по ним безумно соскучился и с радостью увижусь.

     

 — Завтра? — с надеждой в голосе спрашивает Чонгук.

      — Хорошо, — соглашается Тэхён и снова зевает.

      — Я бы очень хотел сейчас уложить тебя спать и остаться, но понимаю, что тороплю события, — неуверенно озвучивает он свои мысли.

      — Да… — соглашается омега.

      — Придётся уйти. — Нехотя поднимается со стула и зачёсывает волосы назад.

      — Я провожу. — Тэхён направляется за ним к выходу.

      Стоят в коридоре ещё целую вечность, утопая в объятиях друг друга, и никак не могут расстаться. А когда дверь за альфой всё же закрывается, омега ошарашенно прикладывает пальцы к губам и счастливо улыбается. Всё это время, пока он пытался зализать раны и начать жить заново, Чонгук думал о нём и не переставал любить. В это до сих пор не верится, но судьба, кажется, давно всё решила за них.

***

      Чтобы устроить мальчикам сюрприз, они договариваются встретиться в игровом центре. Тэхёна привозит Намджун, а Чонгук с сыновьями уже давно приехали и ждут его в фуд-корте. Волнение захлёстывает. Даже спустя сутки омега никак не может поверить в то, что его жизнь вновь сделала крутой вираж.

      Он собирался сегодня несколько часов и всё равно был недоволен своим внешним видом. Чего не скажешь о Чонгуке, который, заметив ещё издалека длинноногого омегу, довольно улыбается, отмечая его безупречный стиль. На нём — прямого кроя джинсы, синий джемпер и чёрное пальто чуть выше колена, а казаки на небольшом каблуке и пёстрый шёлковый платок на шее добавляют особого шарма.

      Красивый до невозможности.

      Пока альфа с восхищением любуется приближающейся фигурой, Чонсу срывается с места и бежит ему навстречу.

      — Тэхё-он! — восклицает омежка и виснет у него на шее. — Я так соскучился!

      — И я, мой хороший! — Он присаживается на корточки и целует его в щёки.

      Чондэ тоже двигается к ним, даже не спрашивая дозволения у отца, и утопает в чужих объятиях, жмурясь от избытка чувств. Совершенно непривыкший к ласке подросток прячет лицо на груди омеги и никак не хочет его отпускать.

      Чонгук смотрит на них с каким-то немым восторгом и в который раз понимает, что сделал правильный выбор. Приближается к ним и терпеливо ждёт, когда дети получат свою долю внимания, наперебой спрашивая у Тэхёна о его самочувствии и делах.

      — Ну привет, — тихо говорит альфа, когда тот, наконец переключается на него.

      — Здравствуй, — смущённо произносит омега, не решаясь первым проявлять инициативу.

      Но за Чонгуком не заржавеет. Он притягивает его к себе и нежно целует прямо на глазах у детей, чем вызывает ещё большее стеснение у Тэхёна и восторженный вопль у Чонсу.

      — Он его поцеловал! Ты это видел?! — восклицает мальчик, толкая старшего в бок.

      — Да тише ты! — строго шикает на него Чондэ. — Мы пойдём за столик, — с понимающим видом произносит он и уводит брата, давая им возможность перекинуться парой слов.

      — Может, не надо было вот так на их глазах? — сконфуженно бормочет Тэхён.

      — Почему? — хмыкает альфа, не желая отпускать его от себя. — Я сказал им, что ты мой омега и после ссоры мы начинаем новый этап.

      — И какой же? — с улыбкой уточняет он, поглядывая в сторону детей, которые, само собой, наблюдают за ними.

      — Конфетно-букетный, — поясняет довольный Чонгук и снова тянется к его губам. — Прости, но мне тоже жизненно необходима порция ласки.

      — Вот так пойдёт? — Кольцуя его шею, Тэхён трётся о его скулу щекой и нежно целует куда-то в район виска. — Пожалуйста, не заставляй меня краснеть, — умоляюще шепчет он ему на ухо.

      — Теперь ты сам убедился, насколько мальчики по тебе соскучились. — Альфа обнимает его за талию и направляется к столику.

      — Такие милые! Я невероятно тронут! — эмоционально произносит омега.

      — Они очень тебя любят. Но я — особенно, — с хитрой улыбкой говорит Чонгук и неотрывно следит за его реакцией.

      Тэхён бросает на него задумчивый взгляд и никак не комментирует очередное признание. Садится за столик и с интересом принимается обсуждать с детьми предстоящую программу их сегодняшнего досуга.

      — Мы должны включить боулинг и бильярд, а ещё вот этот лабиринт. — Он тыкает пальцем на карту развлекательного центра. — Понятия не имею, как буду проходить комнату страха, но раз уж мы здесь…

      — Да-а! — радостно восклицает Чонсу, хлопая в ладоши. — Я тоже туда хочу-у!

      Время пролетает очень стремительно. Они активно отдыхают, постоянно снимая друг друга на телефон. И Тэхён ловит себя на мысли, что давно так не веселился. Их безумный квест завершается в бассейне с фиолетовой подсветкой и множеством белых шариков, в которые все дружно падают.

Чонгук с трудом притягивает его к себе и погружается вместе с ним чуть глубже, скрываясь от посторонних глаз.

      — Спасибо за этот чудесный день, — улыбаясь ему в губы, произносит альфа и нетерпеливо целует.

      Уже не так, как при встрече, а излишне страстно и напористо. Но Тэхён, кажется, не против. Обнимает за шею и пылко отвечает, понимая, что они буквально тонут в этих шариках.

      — Я люблю тебя, — чуть отстранившись, шепчет Чонгук. — Если бы была моя воля, я бы из этого бассейна и не выныривал.

      — Дети нас, наверное, потеряли, — усмехается омега, вновь припадая к его губам. — Спасибо! Мы отлично провели время!

      — Поедешь с нами в Итэвон? — с надеждой в голосе спрашивает он.

      — Прости, но мне ещё нужно поработать вечером, — уклончиво отвечает Тэхён.

      — Хорошо, — с сожалением соглашается Чонгук, пытаясь вызволить их из пластикового плена. — Но отвезти тебя домой хотя бы можно?

      — Да… — кивает омега и чувствует, как его тянут за руку.

      Чонсу тут же оказывается рядом и, завладев вниманием, просит вновь посетить зеркальную комнату.

      — Мы сходим в следующий раз, — мягко говорит Тэхён, присев на корточки. — Уже поздно, поэтому нужно заканчивать с нашим весельем.

      — А ты больше не пропадёшь так надолго? — Смотрит так жалобно, что у омеги внутри всё сжимается.

      — Нет, обещаю! — крепко обнимая мальчика, шепчет он.

      Они отвозят Тэхёна домой, и Чонгук просит детей немного подождать в машине, после чего провожает его до самой квартиры. Целует неприлично долго, выбивая остатки самообладания у омеги, и никак не желает отпускать.

      — Я ещё не ушёл, а уже заранее скучаю, — вздыхает альфа, не скрывая того, как он этим расстроен.

      — Спасибо за этот день. Он как самое лучшее лекарство от моей хандры, — шепчет Тэхён, кольцуя его руками за шею. — Приглашать не буду: дети ждут! — резонно напоминает он.

      — Эх! — сетует Чонгук, но послушно отстраняется.

      И когда он скрывается за дверями лифта, омега ещё несколько минут стоит, прислонившись к стене, и глупо улыбается.

      Всё так сказочно, что даже страшно…

***

      Разомлевший после принятия ванны Тэхён уже собирается спать, но долгожданный покой нарушает телефонный звонок. Осознав, что он ещё и с видео, омега со смехом закатывает глаза, но всё же отвечает.

      — Давно не общались, — произносит он, устраиваясь поудобнее.

      — Ты только из душа? — заметив его влажные волосы, интересуется Чонгук.

      Он тоже лежит в кровати — это омега определяет сразу же, глядя на знакомое изголовье. Неизменно чёрное шёлковое бельё неожиданно вызывает ностальгию. Сколько смятых простыней они перевели, бесконечно пачкая их в смазке и семени! Даже немного стыдно перед прислугой.

      — Да, я принимал ванну с ароматной солью и пеной, — поясняет Тэхён.

      — Жаль, без меня, — с грустью говорит альфа, подпирая ладонью голову. — Дети уже спят, а я тут совсем один… — Бросает на него такой взгляд, что тот прыскает от смеха.

      — Иногда полезно побыть в разлуке, — кивает омега, будто сам себя уговаривая. — Мы же не торопимся, забыл?

      — У меня было непреодолимое желание вернуться к тебе, но пришлось себя сдержать, — недовольно бормочет он.

      — Получите медаль за послушание, господин Чон! — с улыбкой произносит Тэхён, подкалывая страдальца.

      — Повешу на свой стояк! — со смехом изрекает Чонгук, отчего омега звонко хохочет.

      Одеяло сползает ниже, внезапно оголив грудь, и альфа с жадностью рассматривает такое желанное и соблазнительное тело.

      — Ты сейчас обнажён? — облизнувшись, спрашивает он.

      — Можно я не буду отвечать на этот провокационный вопрос? — смущённо говорит Тэхён, пытаясь прикрыться.

      — Покажи мне себя! — звучит властно и нетерпеливо. — Умоляю… — добавляет уже более сдержанно.

      — Чонгук! — Ему хочется возмутиться, но вместо этого чувствует возбуждение от настолько горячей просьбы.

      — Ну я же видел тебя столько раз. Бог мой, мы такое вытворяли! Сейчас это просто маленькая шалость! — уговаривает он его.

      — Я всё равно стесняюсь. Каждый раз буквально сгораю от стыда! — честно признаётся омега.

      — Ты самое прекрасное и сексуальное создание, которое я когда-либо видел! Твоё тело настолько идеально, что я каждый раз буквально теряю дар речи, когда смотрю на тебя без одежды, — мягким баритоном гипнотически приговаривает Чонгук. — Ну же, милый…

      — Ты предлагаешь начать новый этап с виртуального секса? — с волнением выдыхает Тэхён, чувствуя, как внизу живота уже всё пылает.

      — Исключительно с созерцания и эстетического наслаждения, — поправляет его альфа. — Посмотри, как я тебя хочу! — Он отбрасывает одеяло и направляет камеру на свой пах.

      Дёргает налитым диким желанием членом и, обхватив его свободной рукой, нетерпеливо двигает вниз-вверх.

      — Это… — прикусив губу, заворожённо шепчет Тэхён. — Запрещённый приём! — Неотрывно смотрит, как Чонгук бессовестно себя ласкает, да ещё и стонет при этом.

      — Уверен, что ты уже там течёшь от меня, правда? — с придыханием произносит альфа и нагло ухмыляется в камеру. — Проведи ладонью между ног и покажи, мой маленький фригидный омега!

      Он как под гипнозом…

      Рука послушно ныряет под одеяло, и Тэхён вынимает влажные пальцы, растирая вязкую смазку между подушечками.

      — Чёрт! — цокает Чонгук. — Возьми в рот, — командует он, наблюдая, как омега удивлённо вскидывает брови, а потом прикрывает глаза, облизывая сразу два. — Ты там настолько вкусный, что я схожу с ума, когда мой язык в тебе. А теперь представь, что это не пальцы, а мой член, — продолжает шептать альфа, яростно надрачивая себе. — Как бы ты ласкал меня?

      Тэхёну стыдно до дрожи в коленях от собственных действий, но он добавляет третий палец и тихо мычит от перевозбуждения, сексуально лаская их языком и губами. Слишком ярко представляет его член вместо них, отчего градус напряжения просто зашкаливает.

      — Умница! — хрипло говорит Чонгук. — Убери одеяло и верни их, — просит он и довольно щурится, когда омега, пропав из кадра, шуршит, а потом направляет камеру вниз и снова собирает скопившуюся смазку. — Распредели по всей длине и представь, что там моя рука.

      Слышится шумное дыхание омеги и влажный, чуть хлюпающий звук от трения ладони об изнывающий от возбуждения член. Это настолько горячо, что Чонгук не может оторвать горящего взгляда от экрана, пока пальцами сжимает собственную головку, доводя себя до сумасшествия.

      — Мой самый красивый! — приговаривает альфа. — Не убирай камеру! Давай вместе! — Он смотрит, как длинные пальцы ускоряются, и чувствует приближающийся оргазм. — Чёрт, ты даже дрочишь как боженька! — Чонгук вскрикивает несколько раз, бурно кончая в кулак, и эти звуки почти мгновенно доводят Тэхёна до пика блаженства.

      Омега изливается себе на живот, не сдерживая стонов, и роняет телефон.

      Тишина длится неприлично долго.

      Видеосвязь не прервалась, но тёмный экран немного пугает. Чонгук успевает вытереться и улечься обратно, когда Тэхён всё же появляется в поле зрения.

      — Кошмарный вы человек, господин Чон! — с улыбкой сокрушается омега, успев закутаться в одеяло.

      — Тебе было хорошо? — ласково интересуется Чонгук.

      — Очень… — смущённо признаётся он и зевает, прикрыв рот ладонью.

      — Спасибо за такой охренительный видеозвонок! — Альфа с довольным лицом укладывается на бок. — Хочу смотреть, как ты засыпаешь. Будто ты рядом со мной…

      — Ладно. — Тэхён улыбается и ставит телефон так, чтобы было видно его лицо, после чего укладывается на подушку, подложив под щёку ладонь. — Вот так?

      — Да, — удовлетворённо кивает он, любуясь красивым лицом. — Добрых снов.

      — Спокойной ночи, — сонно произносит омега и уже через несколько минут сладко сопит.

      — Что ж ты со мной сделал? — поражённо шепчет Чонгук. — Даже не представляешь, насколько сильно я тебя люблю и хочу засыпать в одной постели, как было раньше.

***

      Тэхён скроллит указательным пальцем по экрану, просматривая статьи из жёлтой прессы, которых за последние два месяца вышло уже с десяток. Где их только ни подлавливали ненавистные журналисты, но Чонгук, кажется, вообще по этому поводу не переживает.

      — О боже! Кому-то хватило мозгов написать, что я настоящий папа Чондэ и Чонсу! — возмущённо бормочет Тэхён. — Ничего, что мне всего двадцать два?

      — Прекрати читать эти сплетни, — мягко просит его альфа, выруливая на перекрёсток. — Чем быстрее мы объявим себя официальной парой, тем скорее они отстанут.

      — Для чего вся эта показуха? — нервно спрашивает он, убирая телефон в карман пальто.

      — Безусловно, можно этого и не делать, но мне очень хочется, — улыбаясь самому себе, поясняет Чонгук. — В субботу будет благотворительный вечер, и я планирую появиться там не один.

      Тэхён напряжённо хмурится, бросив на альфу озадаченный взгляд, а потом до него доходит, что речь идёт о нём, а не о ком-то другом. Губы непроизвольно растягиваются в улыбке, хотя он старательно пытается сохранить серьёзное выражение лица.

      — Обожаю так делать, — смеётся Чонгук.

      — Как именно? — непонимающе уточняет омега.

      — Говорить вот так неоднозначно и наблюдать за твоими эмоциями. Они бесценны! — Протягивает руку и переплетает их пальцы. — Я уже научился тебя считывать на каком-то особом уровне. Даже аромат всегда разный, когда ты злишься, боишься или, например, хочешь меня…

      — Хоть блокаторы пей, — обречённо вздыхает Тэхён.

      — Не вздумай этого делать! — ругается он. — Я и так страдаю ежедневно! Не лишай меня хотя бы этой радости.

      Сегодня они отлично провели время. Началось всё с похода в кино, правда, омега совсем не ожидал, что Чонгук арендует для этого отдельный ВИП-зал. Удобные диваны смело можно было назвать кроватями, потому что там прилагались и подушки, и пледы. Само собой, они улеглись рядом и честно пытались смотреть фильм.

      Хватило на пятнадцать минут.

      А дальше всё как в тумане.

      Горячие поцелуи, страстные объятия и бесконечные прикосновения так распалили Тэхёна, что он и сам не понял, как его рубашка оказалась расстёгнута, а Чонгук уже стремительно приближался к соскам, кружа языком по его груди.

      — Бог мой! — спрятав лицо в подушке, пискнул омега, хотя из-за громкой музыки маловероятно, что кто-то мог их услышать.

      Альфа творил с ним что-то невероятное, наконец добравшись до одной из недосягаемых точек на его теле. Втягивал их поочерёдно, доводя Тэхёна до полуобморочного состояния. Казалось, что ещё немного — и он отдастся ему в эту же секунду.

      — Я сейчас кончу! Остановись! — жадно хватая ртом воздух, взмолился омега. — Нам ещё в ресторан идти!

      — Можно снять брюки и…

      — Нет, Чонгук! — Тэхён упёрся ладонью ему в плечо. — П-пожалуйста, только не здесь!

      — Прости! — Альфа притянул его к себе, кутая в объятиях. — Ты весь такой чувствительный, как оголённый нерв. Это сносит мне крышу.

      — Ты обещал дать мне время, — глухо отозвался омега. — Не пугай своей настойчивостью.

      — Это сложнее, чем я думал, — пожаловался он. — Хороший был фильм, — со смехом добавил, глядя на появившиеся титры на экране.

      — Очень горячий, я бы сказал, — хихикнул раскрасневшийся Тэхён.

      После кинотеатра они всё же привели себя в порядок и поехали в ресторан, где пробыли несколько часов, непрерывно болтая. Им без преувеличения было интересно вместе. И чем дольше общались, тем больше точек соприкосновения находили. Вкусы в музыке и искусстве совпадали, да и в выборе блюд — тоже, потому что часто заказывали одинаковое. Это удивляло и вызывало улыбки у обоих. Хотелось сидеть вот так, напротив друг друга, до самого утра, но официант вежливо намекнул, что через полчаса заведение закрывается.

      И вот сейчас они едут в сторону его дома, а Тэхёну так не хочется расставаться. Иногда ему кажется, что скоро Чонгуку надоест с ним возиться и он плюнет на все обещания. Порой он даже ждёт, когда тот наконец сорвётся и возьмёт своё. Но в то же время бесконечно ему благодарен за терпение и уважение. Как бы альфа его ни хотел, старается сильно не давить, и это очень подкупает.

      В этот вечер расстаются с огромным трудом. Омега соглашается появиться с ним на благотворительном вечере, совершенно не подозревая, что его ждёт.

***

      Красный костюм сидит просто идеально. Тэхён в очередной раз крутится перед зеркалом и понимает, что как никогда доволен своим внешним видом. Уложенные волосы выглядят слегка небрежно, но оттого ещё более стильно. После долгих уговоров омега всё же согласился отправиться в частное ателье, где с него сняли мерки и пошили всё буквально за две ночи. Чонгук входит в номер отеля, где они остановились, и, прикрыв дверь, любуется красотой омеги.
      

— Ты великолепен! — восторженно произносит он. — Но кое-чего не хватает!

      — Чего же? — дёрнув бровью, интересуется Тэхён, поправляя лацканы пиджака, и только потом замечает в руках альфы несколько подарочных коробочек с надписью Cartier. — Ты с ума сошёл?! — восклицает омега. — Я это не надену! Нет!

      — Прекрати! — Чонгук мягко пресекает едва начавшийся протест. — Они идеально тебе подойдут! — Открывает первую, в которой лежит золотое кольцо с головой пантеры, и протягивает ладонь в ожидании руки.

      Целует его пальцы так нежно и чувственно, что у Тэхёна сердце ухает где-то в горле. Украшение садится как влитое. Далее идёт такая же подвеска. Чонгук надевает её настолько сексуально, что омега уже вообще никуда не хочет идти. Стоит за его спиной, скользит языком по шее, пока застёгивает замок, и смотрит на него в отражении зеркала.

      — Роскошно! — довольно прицокивает и тянется за третьей коробочкой, в которой находятся часы.

      — Это очень дорогие украшения! Я верну их после сегодняшнего вечера, — сбивчиво говорит Тэхён, любуясь красотой ювелирного искусства.

      — Они будто созданы для тебя, — приговаривает Чонгук, застёгивая ремешок. — Идеальный комплект.

      — Ты вообще меня не слушаешь, — обиженно бубнит омега, чувствуя себя не в своей тарелке.

      — Будь моя воля — и не такое подарил бы, — сокрушённо вздыхает альфа. — Мы на стадии ухаживаний, так что просто дай мне возможность кайфануть от красивого на красивом.

      — Всему есть предел! — Тэхён смотрит на себя в зеркало и озадаченно касается пальцами подвески. — Когда делают такие подарки — это обязывает.

      — После вечера можешь убрать всё обратно в коробки, — звучит немного обиженно.

      — Чонгук… — вздыхает омега, повернувшись к нему. — Я просто в очередной раз хочу сказать тебе, что вся эта роскошь никак меня не цепляет. Мне нужно совсем другое.

      — Знаю, но это часть меня и моей жизни. Просто пойми, что в такие моменты я по-настоящему наслаждаюсь, любуясь тобой. С самого начала, как только увидел тебя на собеседовании, мне нестерпимо захотелось купить что-то красивое. И это желание никуда не пропало по сей день. Я говорил тебе о статусности, и ты видел мой автопарк, но всё это вообще не идёт ни в какое сравнение с моим самым главным сокровищем.

      — Ну вот зачем ты опять вгоняешь меня в краску? — Тэхён почти сдаётся.

      — Красный тебе очень идёт, — со смехом добавляет Чонгук.

      — Ага, и речь сейчас совсем не о костюме, — прыскает омега, после чего его увлекают в нежный и чувственный поцелуй.

      — Нас уже ждут, ты готов? — всматриваясь в ореховые глаза, уточняет альфа.

      — Вообще нет… — Нервно теребит край пиджака.

      — Не бойся: я всё время буду рядом. — Снова целует.

      — Меня напрягают твои родители! — в отчаянии произносит Тэхён.

      — Ну не такие уж они и монстры, а папа, кстати, много раз про тебя спрашивал, — стараясь его успокоить, говорит Чонгук.

      — Я далёк от всех этих мероприятий, а пристальное внимание к моей персоне сильно напрягает. Ещё и эти журналисты… — Омега ловит себя на мысли, что чем ближе начало вечера, тем сильнее его трясёт.

      — Всё будет хорошо! Не волнуйся! — Он кладёт ладонь ему на щёку и ласково поглаживает.

      — Ощущение, будто мы отправляемся на растерзание стервятников, — с тревогой говорит Тэхён.

      — Пресса всегда начеку, но тебе не о чем переживать. Раньше, когда нас связывал контракт, было о чём беспокоиться, но сейчас есть только любовь. Так пусть почувствуют нашу химию и угомонятся уже, наконец! — Спокойствию альфы можно лишь позавидовать.

      — Обними меня, — неожиданно просит Тэхён, чувствуя, что сейчас это единственное действие, способное хоть как-то его успокоить.

      Чонгук не просто кутает в объятиях, а ещё и целует так нежно, что омега обмякает в его руках, не желая куда-то выходить.

      — Я долго пытался найти правильную ассоциацию, и только сейчас меня осенило: ты как горячий воск в моих руках, и это так притягательно, что я не могу от тебя оторваться, — шепчет ему в губы альфа.

      — Твои руки… — Он делает паузу, чтобы успокоиться. — Твои руки и объятия — это самое безопасное место для меня, — выдаёт омега и снова прячет лицо в складках чужого пиджака, а Чонгук часто-часто моргает, чтобы справиться с внезапно нахлынувшими эмоциями.

      Это даже больше, чем признание в ответных чувствах…

      И услышанное полностью обескураживает.

      — Я люблю тебя, — тихо говорит альфа, с особенной нежностью убирая прядь волос с его лба, когда тот смотрит на него. — И никогда никому не позволю тебя обидеть.

      — А родителям? — взволнованно спрашивает Тэхён.

      — Тем более! — фыркает Чонгук, стискивая его в объятиях.

***

      Их номера располагаются рядом и практически идентичны в своём исполнении. Чонгук сразу их забронировал, как стало известно, в каком именно отеле будет проходить вечер, но всё же тайно надеется, что сегодня они будут ночевать в каком-то одном из них.

      Идут по коридору, держась за руки, и входят в лифт, поглядывая друг на друга в отражении зеркала. Тэхён почти не дышит от волнения и вздрагивает, когда двери раздвигаются и буквально сразу срабатывает несколько десятков вспышек. Мысленно себя успокаивает и делает шаг вперёд, сжимая чужую ладонь.

      Обворожительно улыбается, собрав волю в кулак, и смотрит на Чонгука, чувствуя от него бесконечную поддержку. Толпу журналистов они минуют достаточно быстро и отправляются в зал, где должно проходить само мероприятие. Всё украшено по высшему разряду: от сервировки столов до сцены, на которой запланирован концерт и благотворительный аукцион.

      Тэхён здесь никого не знает, в отличие от альфы, который постоянно со всеми здоровается, иногда представляя его некоторым людям как своего омегу. Остаётся кивать, улыбаться и проявлять максимум уважения. Когда встречают родителей Чонгука, даже немного радуется знакомым лицам. Они обмениваются любезностями и усаживаются за столик.

      — Давно о вас ничего не было слышно, — пристально его разглядывая, произносит папа альфы.

      — Как видите, всё прекрасно, — вежливо кивает Тэхён, опасаясь каверзных вопросов с его стороны.

      — Чонгук такой скрытный! Мы до сих пор не в курсе, почему вы вдруг съехали от него, — продолжает допытываться он.

      — Папа! — Альфа бросает на него предупреждающий взгляд. — Я же просил!

      — Это первый омега, которого ты вывел в свет. Не думал, что мы до этого доживём! — Делает вид, что не слышал его слов. — А то одни альфы…

      Чонгук комкает салфетку и шумно выдыхает, стараясь не взорваться от ярости. Порой бестактность его папы просто не знает границ. При этом он прекрасно понимает, где это уместно, а где — нет. И в случае с сыном всегда лезет не в своё дело.

      — Если вы думаете, что меня как-то задевает прошлое Чонгука, то смею вас уверить: я в курсе его прошлых предпочтений и счастлив быть с ним здесь и сейчас. А по поводу моего переезда не переживайте: это связано исключительно с работой, — ровным голосом произносит Тэхён, прожигая взглядом сначала одного родителя, а затем и другого.

      Всем своим видом излучает силу и твёрдость характера.

      И очень чётко обозначает границы, через которые этим людям переступать не стоит.

      При этом сам себе удивляется, что в такие моменты всегда может сконцентрироваться и не показывать волнение, которое странным образом улетучивается, и на его место приходит воинственность. Кажется, отец Чонгука такую защитную реакцию оценил, потому что сидит с довольной ухмылкой, поглядывая на супруга.

      Альфа берёт Тэхёна за руку под столом и сжимает её в знак благодарности. Смотрит с восхищением и улыбается, в который раз отмечая для себя: как бы этот омега ни боялся, если необходимо, он любому утрёт нос и ответит максимально доходчиво, не нарушая собственного достоинства.

      Они ужинают и смотрят концерт, после чего начинается благотворительный аукцион. Чонгук предупреждал: ему на какое-то время придётся отлучиться, поэтому Тэхён понимающе кивает, заверяя, что с ним всё в порядке. Оба альфы покидают свои места и поднимаются на сцену, а он вновь пересекается взглядом с омегой напротив.

      — Думаешь, я не в курсе про ваш контракт и твой выкидыш? — холодно произносит он. — Не надейся, что тебе удастся привязать его к себе с помощью наследника!

      Тэхён сидит в оцепенении и от злости стискивает зубы, чтобы не нагрубить человеку старше себя. Понимает, что его сейчас провоцируют, вызывая самые противоречивые эмоции. Внутри уже бушует ураган, потому что задели за живое, ещё очень свежее и кровоточащее.

      — Ну чего молчишь? — усмехается мужчина, с победной улыбкой глядя на ошарашенного парня. — Уж лучше пусть трахает своих альф, чем окажется охмурённым таким, как ты.

      — И чем же я так вам не угодил, стесняюсь спросить? — Стальной голос в конце фразы всё же дрогнул.

      — Да по тебе же видно, что по головам пойдёшь, лишь бы добраться до лакомого куска! — выплёвывает он. — Я таких, как ты, насквозь вижу!

      — Мне очень жаль, что за тридцать пять лет вы так и не узнали собственного сына и понятия не имеете, какой он человек, — разочарованно говорит Тэхён.

      — Ну конечно! Куда уж мне до тебя! — презрительно фыркает тот.

      — У меня нет ни малейшего желания продолжать с вами этот спор. Он ни к чему не приведёт. — Поглядывает на сцену и понимает, что Чонгук ещё не скоро вернётся.

      — И нечего очаровывать моих внуков! Уже тошнит от их бесконечных разговоров о тебе! — угрожающе бросает омега.

      — Детей не обманешь, как и сердце, — шепчет Тэхён и поднимается из-за стола. — Извините, вернусь чуть позже.

      Его трясёт от этого папаши. Он выходит из зала и уточняет у сотрудника отеля, где здесь уборные. Стремительно преодолевает длинный коридор, желая только одного — скрыться где-то в тишине и умыться холодной водой.

      Из-за поворота появляются журналисты. Их всего двое, но, заметив омегу в одиночестве, они сразу же щёлкают затворами камер и засыпают его вопросами.

      — Простите, без комментариев, — выставив ладонь вперёд, торопливо говорит Тэхён.

      — Мистер Ким! Это правда, что в две тысячи шестнадцатом году вы подверглись групповому насилию в Тэгу?

      Омега замирает, ошарашенно глядя на мужчину, который действительно застал его врасплох.

      Не вопрос, а жестокая пощёчина.

      И понимает, что от этого позора ему никогда не отмыться.